Сделав это феноменальное заявление, Рамзин встал и, прихватив обе сумки, преспокойно выбрался из вертолета и зашагал в сторону бассейна, где, видимо, и находился вход в то странное строение. Причем он и не думал оглядываться на меня и следить за тем, иду ли я за ним. И правильно, хрена ли ему заморачиваться, куда я денусь с этого куска камня посреди океана?Летать как-то не научена, а бросаться вниз головой с высоты где-то метров пятидесяти я пока не готова. Рамзин меня, конечно, достал изрядно, но все же еще не до такой степени. Само собой, моя внутренняя ослица никак не могла мне позволить тупо поплестись за Рамзиным. Это, видимо, потому, что у упертой ослицы с тупой овцой разный менталитет. Поэтому я побродила, рассматривая все вокруг. Но, к сожалению, смотреть было особо не на что. Камни и камни кругом, а я и близко не геолог, чтобы они могли меня заинтересовать. К тому же дул довольно сильный ветер, к

Я невольно прижала ладонь к животу и застыла, пережидая этот поток огня, прокатывающийся по моему телу от желудка во все стороны к самой коже и словно вода, отразившись от нее, возвращающийся обратно. Как только эта волна вроде иссякла, я сделала жадный вдох, вдруг поняв, что не дышала какое-то время. Подняла глаза на Рамзина и увидела его, смотрящего на меня цепким прищуренным взглядом, будто считывающим с меня малейшую реакцию.– Что ты сделал? – сказала и испугалась своего голоса. Он был слишком громким и резал мне слух, как будто я ору в пещере, и звук возвращается ко мне, несколько раз странно искажаясь.Новая волна еще сильнее и горячее прежней взорвалась в районе диафрагмы и полетела по каждой клетке тела, и в этот раз она прорвалась на поверхность кожи, и мягкая пижама в мгновение обратилась в жесткое рубище, терзающее чрезмерно чувствительную поверхность тела повсюду. Я охнула и зажмурила глаза в ожидании, когда меня отпустит. Но в этот раз все дли

Как только Рамзин рухнул, вся серая братия пришла в движение, напоминая мне стаю гиен, которые никогда бы не кинулись, пока сильный на ногах, но стоит ему упасть, и они тут же спешат его разорвать. Мой разум все еще был вялым, а реакции заторможенными, но, увидев, как они поднимают с пола бесчувственное тело Рамзина, я, как мне казалось, быстро бросилась и вцепилась в единственного мужчину, которого тут знала. Четверо этих серых типов подняли Игоря за руки и за ноги, и все, что я могла, это, обхватив Рамзина в районе подмышек, просто повиснуть на нем, силясь перетянуть на себя.– Оставьте его! – мое горло еще саднило, и попытка выкрикнуть закончилась кашлем. – Оставьте его в покое! Мы сами во всем разберемся.Конечно, мои усилия противостоять силе четырех здоровых мужиков были смехотворны, но, однако же, они так и замерли, держа бесчувственного Рамзина на весу.– Отпусти его, девушка! – раздался у меня за спиной властный бархатистый

В квартире две спальни. Обе оснащены огромными платяными шкафами, но в них, понятное дело, нет ничего, кроме нескольких мужских банных халатов больших размеров. Совершенно новых, как и в том доме в России. Интересно, это получается, что и этот пентхаус, и тот дом, наверное, являются собственностью это странного Ордена и используются по мере необходимости теми его членами, кто в это время находится там? Типа, конспиративные квартирки, пароли, явки и чего там еще положено в этой шпионской лабуде? Вот любопытно, для Рамзина и остальных бизнес – это хобби, а основная профессия – защитник обыкновенный, или все наоборот? Если Рамзин так старательно убеждал меня, что лично он и остальные земляне чистопородные, то, может, они все тут какие-нибудь богатенькие придурки, объединившиеся в секту? А этот загадочный Орден, Восхождения, Дарующие, Светочи и что там у них еще – это просто дебильные обряды, у них принятые? Типа, нарисуют пентаграммку, заставят туда голышом улечься, о

РамзинТемнота и тишина. Отсутствие хоть какого-то представления о течении времени. Но при этом ощущение нарастающего отчаяния от того, что оно протекает через меня, бездарно растворяясь в этой тьме и безмолвии. Да уж, в Ордене знают, что такое изоляция. Они стали мастерами по ее обеспечению за долгие века своего существования. Толстый слой камня и преграждающие заклятья обеспечивают абсолютное отсутствие звуков. Нет даже тихого шуршания крыс или других возможных обитателей темных, замкнутых пространств. Потому что их инстинкты и близко сюда не подпускают. Нет ни малейшего сквозняка, ни звука падающих где-нибудь капель. Ничего, что вносило бы хоть какое-то разнообразие или позволяло отмерять отрезки времени от чего-то до чего-то. Но не само одиночество причиняло мне муки. Не полное отсутствие запахов, звуков, ориентиров. Нет, не в этот раз. Не голод и жажда, призванные ослабить мое тело, замутить разум и сломить стремление к сопротивлению. Да и боль от въедающихся в тело оков