Тициана лежала на большой кровати в своей комнате и обнимала смятую подушку. Вот уже почти неделю она хандрила, почти не выходила из комнаты. И никакие уговоры не помогали. Сестры и брат постоянно пытались ее растормошить, но у них ничего не получалось.
Оказалось, перенести разлуку с принцем девушка не могла. Ей было слишком тяжело. Глаза устало закрылись, слез уже не было, она их давно выплакала. Герцог Аньежио пытался в самом начале их отъезда, когда она отчаянно протестовала, поговорить с ней. Доказать, что сейчас ей просто нужно сменить обстановку. Когда они только вернулись на остров, он насильно притащил ее в свой кабинет, чтобы поговорить. Пытался что-то втолковать, убеждал. Тициана не слышала, она как будто застыла… Внутри…
Девушка никак не думала, что отец примет решение увезти семью из Венеции.
- Папа! – Единственные слова, которые она тогда сказала отцу. – Ты же потерял маму и как никто другой должен понимать, что я сейчас чу
- Ты уверен, что надо нести меня на руках сразу на второй этаж? Достаточно просто перенести через порог, дорогой!Рам только покачал головой. Его жена с тревогой смотрела на него, нежно обнимая за шею и поглаживая кожу по линии роста волос. Только она знала, что он случайно повредил руку, играя в опасные игры с Суджаем. Напрягать поврежденное сухожилие было явно вредно для здоровья заживающей руки. Но ничто не могло помешать ему в этот момент. Его жена! Наконец то! После восьми недель ожидания, на которые он с таким трудом согласился, хотя герцог хотел провести свадьбу летом.Азалия тоже с трудом уложилась в отведенные сроки. А Рам был в таком напряжении эти последние недели, что даже тигр почувствовал неладное и стал вести себя немного агрессивно. Его домашний питомец чувствовал волнение окружающих очень сильно. Любую перемену настроения тигр прекрасно понимал, а в последнее время в воздухе витало такое напряжение, что и Суджай не выдержал.Герцог настоял
Венецианская республикаОстров Аттенарий, сентябрь, 1295 годКрасивый готический дворец из белого мрамора, окруженный по периметру колоннами, освещали оранжевые блики уходящего солнца. Мраморные прожилки камня сияли от солнечных бликов, поэтому казалось, что дворец светится. На открытой местности, окруженной дремучим лесом, он смотрелся немного сказочно. Все в этом месте говорило о достатке и благополучии. И красивые витражные стекла в окнах, и диковинные птицы, неспешно разгуливающие по зеленым ухоженным лужайкам.Они резко повернули головы и захлопали крыльями, когда с черного хода большого дома выбежала рыжеволосая девушка в зеленом платье, и, украдкой оглядываясь, побежала в лес. Ее легкие шаги почти не были слышны, их заглушали звуки леса, шум листвы, пение птиц. За ней, с небольшим отставанием, следовала другая девочка, немного помладше.И хот
Венеция, ноябрь 1295 годРам сидел за столом в своем кабинете и в сотый раз перечитывал письмо, которое было доставлено сегодня, но пришло почти с другого конца земли. Оно было от отца, короля Рамакхамхенга Великого. В письме говорилось о завершении всех своих дел в Венеции и возвращении на родину. Отец отдал приказ в мягкой форме, но ослушаться было нельзя! Не потому, что он боялся наказания за непослушание, а потому что был воспитан на уважении к старшим.Ослушаться отца, значит совершить преступление. А если отец – король, тогда за непослушание – смертная казнь! Все просто и ясно.Но Рам не хотел домой. Когда-то давно он также не хотел покидать королевство Сукхотай, но никто не спросил, чего он хочет. Его отправили в Европу, не спросив согласия.Слишком далеко была его родина, и королю хотелось знать, что происходит за пределами королевства. Правдивы ли слова путешественников и паломников, которые часто проходили мимо их провинций о несметн
Венеция, ноябрь 1295 годТициана стояла у окна и смотрела на потоки воды, льющиеся по стеклу. Дождь барабанил с такой силой, что разглядеть что-либо на улице было просто невозможно. Поэтому девушка представляла, что за окном не сплошные дома и узкие каналы с плывущими по ним лодочками, а зеленый лес. Огромные мрачные деревья, всегда бывшие ей друзьями, густые кро
Когда Рам и Алессандро прибыли в театр, они узнали, что их места находились почти у сцены. Молодых людей это не устроило. Они попросили распорядителя посадить их подальше от сцены и поближе к выходу, что было немедленно выполнено. Несмотря на маски, имена в их приглашениях говорили о том, что это богатые аристократы, с которыми Морозини совсем не хотел ссориться.У него самого было две дочери на выданье и оба молодых человека его устраивали в качестве зятьев. Это вообще были одни из самых завидных холостяков Венеции, и одни из самых богатых! Их незамедлительно пересадили на самый последний ряд.Алессандро тут же принялся угадывать среди масок знакомых ему людей. Получалось, в основном, с дамами, чему Рам нисколько не удивлялся. Он, как всегда, принялся нашептывать другу о тех, кого узнал.Рам был редким гостем на подобных мероприятиях, в отличие от друга. Несмотря на маскарад, Алессандро безошибочно кивал многим своим знакомым.- После представления, - на
Тициана держала отца под руку, пока он разговаривал с графом Морозини и бароном Флавио де Понте. Они столкнулись с ними в дверях бального зала, который быстро наполнялся смеющимися людьми. Заиграла музыка, первые пары начали танцевать. Азалия чуть раньше отошла от них поприветствовать своих знакомых.Отец очень дружил с графом, а вот с де Понте герцога связывали только деловые отношения. После того случая, когда барон предложил ей выйти за него, Тициана больше этого мужчину не видела. Спасибо папе, он сделал все, чтобы Тициана избежала общения с ним.Но даже здесь папа умудрился начать разговор о поставках соли в Европу. Дела превыше всего. Ох уж эти мужчины. Обычно такие разговоры были интересны девушке, но только не сегодня. Она глазами искала Амадею или Патрицию, дочерей графа Морозини. Она давно не виделась с подругами, и Тициане не терпелось обсудить последние новости, что нового произошло в их жизни. Назначена ли дата свадьбы у Амадеи с ее итальянским графом. Пом
Рама просто поедало изнутри какое-то беспокойство. Но все было в порядке. Ничего не произошло. Танцы были в самом разгаре. Веселый смех слышался отовсюду. А граф Морозини со своей симпатичной женой хором объявили о снятии масок. Рам не смог удержаться от улыбки, узнав в некоторых шутах своих деловых партнеров. Некоторые патриции не оделись для маскарада. Впрочем, как и сам принц. Но ему и не нужно было переодеваться. Его рубашка и штаны в корне отличались от обычной одежды венецианцев.Алессандро уже кружил в танце какую-то Коломбину, а Рам с удивлением понял, как не хватает рядом друга. Проходившие мимо женщины и девушки мило улыбались, давая понять, что не против знакомства. А он даже не знал, кто они такие. Ответная улыбка не задевала никаких струн в его душе. Может, с ним действительно что-то не так?Как-то раз Пха Нам сказал, что чувства Рампхуэнга дремлют. И чем дольше они спят, тем сильнее они будут, когда проснутся. Все это, конечно, чушь, но Рама действи
Тициану разбудили грубые мужские голоса. Говорившие яростно спорили, вот она и очнулась. Сначала девушка не могла уловить смысла слов, слишком шумело в голове. Но потом отдельные фразы стали складываться в предложения.- Мы же не знали, что нельзя было бить! Вы сказали, чтобы она молчала, а это самый надежный способ…- А если бы вы ее убили, придурки?- Нет! Я рассчитал силу удара. Поверьте, хозяин, не в первый раз…- Заткнись, идиот и слушай….Тициана приподнялась, и гул в голове перерос в рев. Больше она не слышала голосов, вообще ничего не слышала. Девушка села и руками нащупала под волосами огромную шишку. Парика на ней уже не было. Как же больно! Она поднесла перепачканную в чем-то черном руку к лицу. Пальцами потрогала непонятную липкую жидкость. Потом вспомнила, что в темноте кровь всегда черного цвета. Сразу тошнота поднялась к горлу, желудок сжало спазмами. Тициана согнулась пополам и ее вырвало. Она поняла, что