С чтением я покончила лишь тогда, когда за окном потемнело ровно настолько, что я не могла различить ни буквы.
Кроули разговоров со мной больше не заводил, видимо, счел, что еще вечером успеет наговориться настолько, что я у него в печенках засяду. И был полностью прав: Святое Писание оказалось все же занятной штукой, а его витиеватые фразы я решила истолковывать полностью в своих интересах.
Сказано быть с Кроули всегда — я так и сделаю. Нет ничего более интересного, чем портить жизнь собственного врага. Если понадобится — стану стоять даже под дверью уборной, лишь бы стереть наглую ухмылку с этого напыщенного лица.
Я в очередной раз за поездку разглядывала Кроули, но в этот раз стараясь тренироваться делать это не столь злобно. Зеркала у меня, к сожалению, не было, но, судя по тому, что сам лорд в этот раз не отпускал язвительных замечаний, мой взгляд выглядел вполне нейтральным.
— Устали от изучения богословских тем? — поинтересовался он.
— Устать от этого невозможно, но всему есть свое время и час… А впереди ночь — время тьмы.
— Вы правы, аббатиса. Самое время подумать о ночлеге и ужине. — Кроули немного привстал со своего места, чтобы выглянуть в окно и крикнуть кучеру: — Останавливаемся у следующего приличного постоялого двора.
— Слушаюсь, милорд.
Признаю, новость меня обрадовала. Учитывая, что в последний раз нормально я спала еще до отбытия в Локшер, перспектива приличного постоялого двора воодушевляла. А еще ужина…
С едой у меня тоже не слишком задалось, так что я бы не отказалась от горячей пищи с чашкой ароматного чая, пусть даже в компании врага.
Постоялый двор возник на нашем пути примерно через полчаса. Я не слишком разбиралась в уровнях комфортности придорожных гостиниц, но эта в действительности выглядела неплохо.
Когда наша карета и следующий за ней обоз въехали на территорию, я сразу отметила чистоту и ухоженность внутреннего двора по сравнению с теми, в которых нам приходилось останавливаться с мадам Роксаной.
Никаких тебе кур и цесарок, бегающих под ногами, псов, заливающих лаем каждую проезжающую мимо лошадь, грязи, в которой тут же утопали дорожные башмаки.
В этом месте вся грязь была выметена, а подъезд для кареты вымощен камнем, чтобы гости не замарали ног.
— Ну и дыра! — разочарованно произнес Кроули, выглядывая в окно. — Что ж, надеюсь, тут хотя бы прилично кормят.
После этих слов он толкнул дверцу, вышел первым, с хрустом принимаясь разминать затекшие суставы.
О том, что в карете есть представительница женского пола, которой нужно помочь сойти, он, видимо, напрочь забыл.
Впрочем, я была не хрустальной — и сама с успехом выберусь, главное, не забыть прихватить с собой четки с Библией.
— Куда же вы, аббатиса? — опомнился этот мужлан, предлагая мне руку, которую я напрочь проигнорировала.
— Как куда, лорд Кроули? За вами, разумеется, — сходя на землю и вставая рядом с мужчиной, произнесла я. — Вы же не забыли, что я теперь буду следовать за вами буквально по пятам.
— Да-да, помню, — чуть раздраженно ответил он, пытаясь пропустить меня вперед исключительно приличий ради, но я не шелохнулась, пока Кроули не двинулся первым.
По пути к трактиру лорд раздал приказания своим людям напоить и накормить лошадей, а также занести сундук с его вещами в номер.
В этот самый момент я призадумалась: а не слишком ли я была опрометчива, заявив, что собираюсь следовать за Кроули “по пятам” — ведь фактически это означало один номер на двоих. Что даже в моем не самом целомудренном воспитании с трудом укладывалось…
Возможно, стоило заранее уточнить, что номера должны быть соседними, с одной смежной стенкой, чтобы я краем уха могла подслушивать, чем занимается ночами Кроули…
— А где ваши вещи, достопочтимая аббатиса? — перебил мои мысли мужчина.
И вправду — где?! Хотелось бы ответить честно — остались в доме, где Тень, скрытая артефактом, убила моего отца, половину слуг, а мне пришлось бежать через черный ход, даже не узнав, выжила ли мадам Роксана.
В своих желаниях я хотела верить, что она успела спастись, сбежать, так же как я. Но логика подсказывала — если Тень хотела скрыть следы своего преступления, то она избавилась от всех свидетелей. Этот подонок четко обозначил свои планы моему отцу, что собирается выдать вместо меня удобную для управления самозванку, и, если он имеет на руках свидетельство о признании и завещание, это не составит труда.
Роксана же могла все испортить.
— Преподобная, с вами все в порядке? — Кроули напряженно всмотрелся в мое лицо. — Только не говорите, что вы не помните, где ваш чемодан? А то возраст более сотни лет, знаете ли…
— У меня нет чемодана, — припечатала я. — Для комфорта мне достаточно Библии и благословения Божьего.
— Ах, ну да… как же я мог забыть про всю эту патетику об отречении от всего мирского. Расскажите это прихожанам, только крестик с бриллиантами спрячьте, — последнее он добавил едва слышно, скорее себе под нос, но я все равно услышала.
Вот же хам!
Тем более что Кроули наконец дошел до входа в трактир, где нас уже поджидала хозяйка этого места, стоящая за стойкой.
Пока лорд с ней беседовал, я разглядывала внутреннее убранство гостиницы и лишний раз убеждалась, что у Кроули замашки сноба, потому что назвать это место “дырой” у меня бы язык не повернулся. Чисто, светло, убрано. Интерьер, конечно, без лепнины и позолоты, в деревенском стиле, зато много растений и цветов в огромных кадках, стоящих буквально в каждом углу.
— Достопочтенная аббатиса, — отвлек меня Кроули. — Что вы предпочитаете на ужин? Или в этом отношении у вас так же, как с чемоданом, тоже хватает благословения Божьего?
— Поосторожнее в словах, лорд Кроули, — улыбнувшись, ответила я. — Иначе этого благословения может не хватить вам перед свадьбой. Впрочем, в еде я неприхотлива.
Я перевела взгляд на хозяйку таверны, которая, стоило только на нее взглянуть, выбежала из-за стойки и, упав передо мной на колени, схватила мою руку и принялась нацеловывать.
— Благословите, преподобная мать, — затараторила она, поднимая на меня молящий взгляд.
Пока я переваривала произошедшее, только и сумела пробормотать: благословляю. Ожидала, что женщина поднимется на ноги, но не тут-то было. Она еще чего-то ждала.
Припомнив слова из книги, пришлось перекрестить и дать поцеловать крест на четках. Лишь тогда она, обрадованная, вскочила на ноги и, все так же кланяясь, ушла за стойку, бормоча, что обеспечит мне и сопровождающему меня лорду лучший ужин, вино, завтрак, если понадобится, найдет музыкантов, а главное, сейчас нам подготовит лучшие номера.
— Номер! — поправил ее Кроули. — Один на двоих. Преподобная следует со мной для миссии очищения и обязана всегда присутствовать рядом.
— Мои поздравления со скорым бракосочетанием, милорд, — склонившись и перед ним, догадалась хозяйка, ни капли при этом не удивившись просьбе об одном номере. — Да пребудет с вами милость Божья во время исповедания!
Мне же оставалось мысленно выругаться.
Кажется, даже простые верующие люди были в курсе тонкостей обряда. Все, кроме меня, только сегодня о нем узнавшей, и Кроули — который был, похоже, еще дальше от религии, чем я.
Передо мной стояла тарелка с ароматным жарким из овощей и мяса птицы, бокал вина и душистый, только что из печи, слоеный пирог в качестве десерта.А уж какие вокруг витали ароматы! Я не могла думать ни о чем другом, кроме как о еде.Руки сами потянулись к приборам, а после вонзили вилку в аппетитную картошечку.— А как же молитва? — вскинув брови, поинтересовался Кроули, сидящий напротив.Стервец в отличие от меня никуда не спешил со своей жареной перепелкой и все еще возился, заправляя салфетку за воротник.Вот гад! Он что, специально это делает, чтобы я подавилась от неожиданности и умерла прямо тут?— Я произнесла ее мысленно, — с усилием проглотив первый кусок, ответила ему. — Но если вам очень необходимо, то дозволяю прочесть ее вслух, а я с удовольствием послушаю.— Может, я вам и исповедоваться буду тоже мысленно? — предложил Кроули, наконец принимаясь за разделывание свое
Утром я резко открыла глаза.Показалось, что проспала целую вечность, но на деле, едва взглянув в окно, поняла — на улице только рассвет.Кроули в отличие от меня продолжал спать, разве что храпеть перестал. Решив воспользоваться этим, соскользнула с кушетки и сбежала в ванную переодеться обратно в аббатису.А заодно, раз представилась возможность, вытащила наконец из сокрытого в полах рясы специального кармашка документы — сертификат личности и духовную грамоту.В первом нашла свое полное имя и возраст, а во втором, под личной подписью главенствующего отца, был утвержден мой статус аббатисы и принадлежность к ордену.Так я наконец узнала, что “мое” имя — Эрнеста де Латисса и мне без малого сто семьдесят три года, судя по дате рождения… Вдобавок выяснилось, что в монахини я постриглась в свои восемнадцать и с тех пор продлевала у преподобного отца право на омоложение уже семь раз.
В карете трясло нещадно. Кроули приказал свернуть с основного тракта, чтобы заехать к источнику Правосудия, а дорога к нему оставляла желать лучшего.— А ничего поближе не нашлось? — спросила я, когда колесо наехало на очередную колдобину и меня подкинуло макушкой в потолок. — Вы же сами сказали, что желаете побыстрее попасть к королю, а лишний крюк в сорок миль только задержит нас.— Успеем, — упрямо ответил Кроули, возвращаясь к изучению карты королевства. — Это единственный открытый источник для посещения в этой провинции. — Как раз доберемся к обеду.Я устало вздохнула. Спорить бесполезно, да и не в моих интересах. Кроме того, источник Правосудия — это было и в самом деле весьма интересное место. Испивший чудесной воды из кубка отвечал правду и только правду на любой заданный вопрос.Но и минусы у этой “сыворотки правды” были — действовала она буквально полминуты, а после у человека обр
Я пребывала в полной растерянности.Как же так? Что я упустила? Где ошиблась?Может, Кроули не лично убил моего отца, а нанял кого-то?Но эту мысль я тут же отмела, не стыковалась эта версия с тем, что я видела.Мой батюшка точно знал, кто за ним пришел, ведь разговаривал с ним на равных, и Тень явно знала, что отвечать.Но если не Кроули, тогда кто?И что в таком случае делаю я в этой карете?Выходило, что убийца моего отца по-прежнему мог находиться где угодно и я ничего о нем не знала, зато тратила время на игру в преподобную.Разве не логичным было бы прекратить мое путешествие прямо сейчас?Сойти с кареты в следующем городе и покинуть Кроули, сославшись на неотложные дела?Правда, что-то подсказывало — теперь лорд меня не отпустит.С его жаждой породниться с королевской семьей, аббатиса ему просто жизненно необходима, тем более проверенная водами волшебного источника.С другой стороны, мож
К утру земля просохла и лошади смогли продолжить путь.Наша карета вновь следовала по проложенному пути с редкими остановками по нужде и для перекуса.Так мы остановились для позднего завтрака в одном из трактиров, хозяином которого оказался мужчина, поглядывающий на меня странно и подозрительно.Его взгляд меня откровенно напрягал, Кроули же был занят едой больше, чем поведением трактирщика.Наконец я не выдержала.— Этот мужчина на меня странно смотрит, — полушепотом произнесла я.— Ну так прокляните его, наложите епитимью[1], — не отвлекаясь от тарелки с жареной яичницей и овощами, подсказал лорд. — Или что там обычно принято делать у вас в ордене в таких случаях?— У нас в ордене, как вы выразились, никто друг на друга не смотрит так, что кусок в горло не лезет.То и дело я нервно косилась на трактирщика, а тот на меня. Я пыталась прочесть хоть что-нибудь в его взгляде, но не выходило.
Городок, стоящий у подножия Черских гор, в который мы въехали под вечер, назывался Морнинг — достаточно большой, светлый и, я бы сказала, уютный.Когда карета только въехала на его окраины, сразу стало понятно — это хорошее место, чтобы побыть тут несколько дней и все хорошенько обдумать. Здесь кипела жизнь, сновали туда-сюда люди, а значит, была и прекрасная возможность для меня затеряться, сняв с себя одежду аббатисы.В общем меня все устраивало, оставалось только распрощаться с Кроули, а он, судя по всему, не очень этого хотел.— Преподобная, я должен принести извинения… Простите меня за то, что усомнился в вас.— Бог простит, — в очередной раз звякнув четками, огрызнулась я. — В целом я не вижу никаких проблем с поиском замены для меня. Морнинг — большой город, уверена, вам повезет отыскать еще одну служительницу ордена Святого Антуана.— Локшер больше, — возразил лорд. — И вы н
Я нервно измеряла шагами предоставленный мне номер.Туда-сюда.Пятнадцать вдоль — двадцать поперек.О чем я мечтала до встречи с Дорроти? О ванной? Сейчас я даже смотреть не могла на лохань, наполненную водой.Мои мысли путались, руки дрожали, а сама я, кажется, была готова взорваться от злости, негодования и одновременно умереть от страха.Я была уверена, что мой враг Кроули, что именно он убил отца, потому что был миллион поводов от конкуренции до каких-то только им ведомых споров.Опять вспомнился разговор с Тенью, отец четко сказал, что выступает против некой свадьбы — и я была уверена, что речь шла именно о бракосочетании с принцессой. Других громких свадеб попросту не маячило на горизонте.Да и трость точно такая же, как у Кроули, — ответ на загадку казался таким легким.Но что, если мой отец сам перепутал убийцу? А лорда всего лишь захотели подставить?Если так, тогда причиной мог стать только Ло
КроулиПрости меня, Господи, ибо я согрешил!Слова сами по себе крутились в голове, потому что иначе я своего поведения объяснить не мог. Я откровенно разглядывал в зеркало почти двухсотлетнюю тетку, которая старше меня, и испытывал при этом странное ощущение — взгляд не отвести.Ну не извращение ли?Аббатиса была прекрасна — милейшее лицо, голубые глаза и полные губы алого цвета, и все это в обрамлении вьющихся темных волос до самой талии. Точеной талии, я бы отметил, которая, словно перевязь песочных часов, подчеркивала и полную грудь, и шикарные бедра.Подумать только, что все это богатство она прятала под своей монашеской хламидой и когда-то решилась уйти в монастырь…Удивляло и другое: на каком же хорошем счету в ордене находилась эта женщина, если Верховный отец разрешал ей омолаживать не просто лицо, а все тело полностью — огромные затраты, не всегда граничащие с разумност