Черный утес

Черный утес Из окна замка была видна противоположная скала со светлеющими крыльями мельницы. Порыв ветра с шорохом крутил лопасти. Поблизости из густой высокой травы выглядывали мягкие шерстяные бока овец. От служанки Агнес Нокте узнала, что мельницей владеет один старик: когда-то ему не повезло, и море отвергло его, но он не смог расстаться с пучиной и выстроил над ней дом, стал молоть муку, разводить овец и продавать шерсть. Нокте видела его силуэт из окна, но ни разу не приближалась, стараясь не уходить далеко от замка, будто боялась утратить и без того хрупкую связь со стихией. Мельницу освещало солнце, пробиваясь сквозь разрывы в дождевых тучах, но над Черным утесом по-прежнему шел ливень, оглушающе барабаня по черепице и с шумом стекая вниз. Тонкий луч коснулся лежащей на подоконнике бледной женской руки, но даже он не сумел бы согреть ее по-русалочьи холодную кожу. Облака стали истончаться, постепенно расплываясь и показывая кусочки ясного неба, будто небоскло

Черный утес. Шестнадцать лет назад В тот весенний день Йоханес лежал на холме, греясь под редкими солнечными лучами, пробивающимися сквозь хмурые тучи. Он покусывал травинку, лениво глядя на стадо овец: желтоватые, светло-серые клубочки шерсти пощипывали сочный клевер, усеявший весь холм. Время от времени животные блеяли друг на друга, будто переговариваясь, и старались оттеснить собратьев от самых лакомых участков травы. Йохан ненавидел Черный утес и мечтал покинуть его, вырваться из затхлости вечного тумана и отправиться на юг, где всегда было по-летнему тепло, быстрее созревал урожай, пахло лавандой и персиками. Люди из столицы доставляли продукты на продажу в деревни Черного утеса. Весна на севере запаздывала, а летом становилось едва ли теплее. Большую часть года стояла вечно хмурая погода, в воздухе витали ароматы сырости и тлена, ночной холод заставлял околевать даже под теплыми овечьими шкурами. В особо сильные морозы рыбаки находили в морских пещерах

Агнес приблизилась к заставленному пустыми кубками столу и откашлялась, привлекая внимание госпожи. Нокте подняла на нее взгляд, заполнившие серую радужку черные зрачки сузились, девушка склонила голову на бок и слабо поморщилась. После второго трупа ее стала мучить бессонница, к которой добавились частые головные боли и невероятная жажда. Она вновь утратила аппетит, а после длительной ходьбы накатывали приступы тошноты. — Госпожа, пойдемте, я должна кое-что вам показать, — пробормотала Агнес, поманив за собой. Нокте отложила перо, пропустила между страниц дневника ленту и, сделав последний глоток воды из очередного кубка, последовала за служанкой. Они миновали коридоры, увешанные обветшалыми, утратившими краски гобеленами, спустились по лестнице в подвал, а оттуда в винный погреб. Агнес указала на узкую черную дверь в глубине помещения и зажгла свечу в стоящем на полу фонаре. Кислый запах вина смешивался с сыростью, тленом. В отблесках свечи Нокте видела мес

Закрыв на окне скрипнувшую решетку, Хаос поплыл к краю скалы. Через один из незастекленных иллюминаторов он увидел отца, нависающего над заваленным документами столом, сколоченным из досок. Если бы не эссенция из слизи морских червей, дерево давно бы разрушилось. Над раковиной с чернильницей, привязанные за плавники к привинченному стула, колыхались цератии , освещая «удочками» развернутые листья ламинарии с докладами. Эреб нервно барабанил когтями по столу, время от времени поглядывая на черный шарик — Нафаивель (названный в честь глаз морского чудовища, убитого королем Потидэем ), вставленный в коралл-подставку. Главы Имбры и Сомбры связывались и общались между собой с помощью глаз. Третий был у королевы, а четвертый исчез вместе с морской колдуньей. Из тела Нафаивеля Потидэй также создал костяную стену, отделив друг от друга Сомбру и Умбру. Хаос видел шевеление отцовских губ, но не различал слов. Приблизившись к широкому окну, он вплыл в кабинет. Эреб скривился, б

Нокте Сковавшее тело оцепенение не позволило Нокте пошевелиться, разве что кончики пальцев слабо дрогнули на правой руке, левая показалась девушке куском неподъемного льда. Сквозь приоткрытые веки она слабо различала очертания комнаты и темный силуэт Агнес. Ее черный наряд она узнает повсюду. Из рта вырвался хрип и прикосновение теплой руки обожгло лоб. К губам поднесли кубок с водой и та растеклась по подбородку Нокте. С трудом, но девушка смогла сделать пару глотков и обессиленная вновь потеряла сознание. Агнес вздохнула и блаженно закатила глаза: - Очнулась, значит пойдет на поправку, - служанка встала со скрипнувшего стула и подойдя к окну взмахнула платком, подав знак сидящему на камнях тритону. – Радуйся, что тебе есть за кем наблюдать, хвостатый, - проворчала Агнес и криво улыбнулась. Однако лежащий на столе конверт испортил ей настроение. - Как любезно с их стороны, пригласить бывшую супругу на этот проклятый бал-маскарад по случаю дня рождени