Глава 8 Чужая душа − потёмки, своя − тёмный лес

Знание не избавляет от вопросов, а рождает сонмище новых…

День сменялся днём. Я довольно быстро шла на поправку, хотя истинная причина столь долгого недомогания так и осталась для всех, включая императорского лекаря, тайной за семью печатями.

Застрявшая в облике рыськи сестрица всегда была рядом. Герцогиня… то есть − бабушка, так же проводила большую часть времени в моём обществе. Её рассказы позволяли побольше узнать о родителях, которых я, к сожалению, никогда не видела. Вот только расспрашивая о них, ощущала чувство вины перед теми, кто принял меня в семью и, несмотря на все трудности и бедность, воспитал как родную дочь. И даже обилие внимания и ласки, получаемых от новообретённых родных, не могло затмить тоску по маме и братишкам.

Но в то же время многое разъяснилось. Например, то, что это был первый оборот Даниэлы, в результате которого она так и застряла в зверином обличии. Чего раньше, по словам герцогини, никогда не случалось. Поначалу это не напугало, она даже не поняла, что произошло. Всё было ново и интересно. А потом да, стало страшно. После недели скитаний она ощутила таинственный зов, пошла к нему навстречу, и по неосторожности попала в руки охотников. Ну а дальше я и сама всё знала.

Выпытывали это мы довольно долго. Сказать Даниэла ничего не могла, а покамест мы угадаем − о чём она жаждет поведать? И как ни странно, сестру её новое положение ничуть не смущало, чего нельзя было сказать обо мне. Рози была уверена, что без магии здесь не обошлось. Но… беда заключалась в том, что ни я, ни герцогиня, и уж тем более ни бессловесная рыська понятия не имели, что делать, а посоветоваться с кем-либо мы не могли. Да и что посоветуют? Разве что дорогу на плаху ковровой дорожкой выложат да ручкой на прощание помашут без зазрения совести.

Стоит заметить, что нашу с Даниэлой временную подмену решили не афишировать, и мне приходилось продолжать этот цирк, играя роль сестры. По мере того, как я приходила в себя, Рози ускоренно устраняла пробелы в моём образовании. Конечно же, она не надеялась выучить меня декламировать поэтические шедевры, писать сонеты и играть на виолончели, но один немаловажный пробел всё же устранила – подпись ставить всё же научила.

Ну и этикет конечно, куда ж без него-то при дворе? Эти хитровыделанные реверансы сводили с ума! Язык веера − это мрак! А чего стоит не только запомнить, но и научиться пользоваться этими неисчислимыми вилочками, ложечками, ножичками за столом? Ужас! Голова пухнет от обилия поступающих в неё знаний. Так и подмывает сказать: «Всё! Дальше продолжайте без меня!» Вот только чувствующая мои мысли рыська тут же начинает дуться, а я… я не могу устоять перед обаянием этой рыжей нахалки.

Но! Выяснилось, и немало весьма интересного.

− В нашем роду ВСЕГДА рождались девочки-двойняшки, − как-то утром, сидя в полюбившейся мне беседке в замковом парке, произнесла герцогиня, а мы с рыськой тут же ушки навострили. − Не обязательно близнецы, но двойняшки − всегда.

− То есть вы знали о моём существовании, но ничего не предпринимали? − ощутив подкативший к горлу комок обиды, сдавленно прошептала я.

Лицо сидящей напротив пожилой женщины, кажется, вмиг осунулось, сделав её ещё старше. Какое-то время в беседке висела тишина, нарушаемая лишь пением птиц. К тому моменту, как у меня с языка почти сорвалось колкое замечание в адрес избирательно слепых родственничков, Рози наконец-то заговорила:

− Знали, что… ты умерла…

И столько боли прозвучало в этой короткой фразе, что я не решилась бередить старую рану в душе герцогини. Хотя вопросов после этой новости только прибавилось. Не терпелось сорвать завесу тайны, нависшую над историей моего рождения, но одного взгляда на Розалинду было достаточно, чтобы понять − сейчас этого делать не стоит.

− После первого обращения, − неожиданно вновь подала голос она, − между сёстрами возникает связь. Находясь в зоне видимости, вы можете мысленно общаться, либо просто ощущать присутствие второй половинки, если вы в этот момент далеко друг от друга.

Упоминание «второй половинки» в устах герцогини напомнило о ведьмином задании. Могло оно означать, что я должна была найти свою сестру-близнеца? Спросить бы, да только где та ведьма, а где я? Да и боязно как-то на глаза ей показываться, надо будет сначала что-нибудь с императором придумать…

− Но я же не слышу Даниэлу, − задумчиво произношу, поглаживая рыську за ушком. − Она меня − да, а я её − нет.

− Естественно, − отозвалась Рози. − Ты ведь не успела пройти полное обращение, хотя первые признаки, судя по твоим же словам, уже проявились. Но когда это произойдёт, тогда… Ох… Что ж я, дура старая, натворила-то? − прижав руки к побледневшим вновь щекам, воскликнула она.

− Так что тогда? Что случилось-то?

− Я же спровоцировала твоё первое проявление магии… − бегая глазами из стороны в сторону, проскрипела она. − А оно же неконтролируемое… Вот ты и отдала слишком много, возможно всё, коли и жизненной энергии в тебе почти не осталось. Чудо ещё, что ты упрямая и до замка дойти смогла.

− Да ладно, − отмахнулась я. − Вы же не догадывались о том, что дело обстоит именно так. Да и позади всё уже, так что незачем себя винить, − пытаюсь утешить женщину, ставшую за последнее время действительно родной.

− Так я ж не договорила… − шепчет, а у самой слёзы по щекам текут. − Иногда, как получилось у Даниэлы, магия просыпается гораздо раньше, нежели происходит первое обращение. Но это редкое исключение. Обычно − сразу же после него. И она особо сильна для ваших вторых половинок. Например, я своей сестре открытый перелом ноги за считанные секунды вылечила − обычным прикосновением. Вот я и надеялась, что, обретя магию, ты сможешь помочь сестре, но… − она всхлипнула.

− Но что?

− Не исключено, что тогда, в лесу, когда пыталась помочь мне, ты выжгла всю свою магию дотла…

− Рози… − подсаживаясь к ней и легонько обнимая за плечи, шепчу я. − Бабушка… Не плачь. Не нужна нам эта магия, − я слегка отстранилась, ища поддержки в янтарных глазках моей пушистой сестрицы. − Мы и без неё обязательно что-нибудь придумаем!

− Ур-р-р-р… − проявляя солидарность, потёрлась о её ноги Даниэла.

− Хорошие вы мои, − с этими словами женщина развела руки в стороны, и мы с рыськой, не сговариваясь, вмиг оказались в её объятиях. − Ну слушайте уж… Заслужили, − поглаживая меня по плечу, а нашу пятнистую мурлыку под шейкой, молвила бабушка. − Так уж вышло, что вы появились на свет на два месяца раньше срока. Прежде в нашем роду такого не случалось. Слабенькие, тощенькие, глазки белёсенькие, в чём и душа-то теплилась?

Она ненадолго умолкла, видимо вспоминая те дни.

− Я-то редко из замка нос высовывала, но ваша мама настояла тогда поехать с ними. Их как раз граф один пригласил на празднование по поводу именин своего не так давно родившегося наследника… − едва ли не прошипела она.

− Случайно не тот самый граф? − интересуюсь, намекая на резню в лесу, а она, грустно вздохнув, кивает. − О, боги…

− Он был на хорошем счету у вашего отца, − продолжает кивать каким-то своим мыслям герцогиня. − Тогда. Не знаю, что на него сейчас нашло. В общем, на второй день пребывания в гостях, у вашей мамы неожиданно начались схватки и вот. И как назло не уехать было. Во-первых, вы совсем слабенькие и дорогу могли не перенести, а во-вторых, в округе разразился неведомый доселе мор: гибли именно дети.

Я сидела, вся обратившись в слух, а в голове словно молотком стучала мысль: «Граф ещё тогда что-то замыслил, вот только понять бы − что именно? Интриги… Интриги… Интриги…»

− Замковый лекарь выявил у тебя первые признаки заболевания и тут же изолировал. А вскоре пришла печальная весть о… − и вновь на её глазах заблестели слёзы.

− Жива я и здорова, хватит уже меня оплакивать, − одёрнула я, желая поскорее узнать, чем же дело закончилось.

− Твои родители были безутешны, − вздыхает. − Они так давно деток хотели, да всё не получалось. А тут такое! Благо боги хоть Даниэлу уберегли. Всем посвящённым в подробности этой трагедии строго-настрого запретили распространяться о постигшем королевскую чету горе. И пустили слух, что родилась всего ОДНА девочка.

− А меня тем временем кто-то унёс в лес и вручил моему отцу… ну… то есть…

− Не важно, девочка, он для тебя ведь и есть отец, а родного ты и в глаза-то не видывала, − поддержала меня Рози.

− Мама думала, что меня просто в лесу бросили, а он нашёл случайно. Но ведь он знал моё имя, − задумчиво произношу.

− И здесь наши истории раздваиваются. В твоей ты живёшь в семье каких-то пришлых чужаков, с разрешения графа поселившихся в заброшенной мельнице. В нашей… нам не позволили даже проститься с телом. Просто вынесли его, завёрнутое в тряпьё, и сожгли в яме, чтобы зараза не распространилась.

А у меня после этих слов словно щёлкнуло что-то в голове:

− Кстати! − восклицаю. − Мама же как-то и заикнулась, мол, нашу семью с самого начала невзлюбили. Мол, мы пришли, и мор сразу же начался. Тогда все дети, не достигшие двух лет, повымерли в округе, а именно я выжила. Вот и посчитали, что это наша семья на них порчу навела… − горько вздыхаю и добавляю уже свои, а не мамины мысли: − А мои глаза… лишним доказательством стали тому, что ведьмаки…

− Не говори глупостей, девочка. Красивые у вас глаза, − погладив меня по голове, прошептала Рози.

− И всё же странно это как-то всё. У всех дети тогда повымерли, а Даниэла и графский сынок…

− В том-то и дело, − прервала меня она. − Графа сия горькая судьбинушка тоже стороной не обошла. Только Даниэла и выжила.

− Но у него ж есть сын, − воззрилась я.

− Жена Ведена в то время уже на сносях была, оттуда-то и сын.

И вдруг… тишину над замком разорвал звук фанфар, возвещающий о прибытии высокопоставленных гостей. Мы поспешили из сада во двор, где в распахнутые уже ворота величественно вплывала сопровождающая императора кавалькада.

Ощутив чей-то пристальный взгляд, обернулась и едва не взвыла в голос. Прислонившись к стене конюшни, стоял Ренар. Даже уединяясь с бабушкой, мне казалось, что он где-то рядом. Порой, заметив шелохнувшийся в отдалении кустик, я до боли в глазах всматривалась в него, надеясь увидеть некогда родное лицо. И даже будоражащие душу воспоминания о том, что он стал постельной игрушкой для моей избалованной судьбой сестрички, не могли изгнать мысли о бывшем женихе. Что уж говорить о мгновениях, когда мы оказывались наедине… И вот опять, этот его взгляд…

И теперь я знала: у нас с ним не может быть будущего. Раньше − да, но не теперь. И дело не в том, что он фаворит Даниэлы, просто общество никогда не примет подобный брак в династической семье. Наш выбор ограничен императорами, королями, принцами и, на самый худой случай, герцогами, коих было как грязи, но никак не кем-либо более низкого происхождения.

Хотя если подумать, что нас связывает? Почему я вбила себе в голову, что он мой единственный? Да, он был единственным, кто не убоялся прийти к мельнице не ради дела, а ко мне. Грозился даже сватов заслать. А потом был самый прекрасный месяц в моей жизни, наполненный страстным шёпотом, жаркими поцелуями под луной, лаской его нежных и настойчивых рук. Как только я сдержалась тогда и честь девичью уберегла? До сих пор ума не приложу. Ведь сваты-то так и не пришли, и лишь спустя ещё полгода ожидания я узнала о том, что он на арене.

− Лея, хватит витать в облаках, − тихим шёпотом одёрнула меня Рози, входящая в роль строгой герцогини. − У нас гости.

Я посмотрела на приближающегося к нам мужчину на белом коне. Принц не из моей сказки. Самоуверенный мужлан, что и не странно при его-то положении. И всё же… как он красив! Вот же демоны! Голубые как небо глаза сияют в солнечных лучах. На красиво очерченных губах змеится едва различимая улыбка. Выскочившая из простого высокого хвоста тёмная прядь красивой волной струится по лицу, лишний раз подчёркивая его мужественность. Ренар, конечно же, тоже красив, но какой-то совершенно иной красотой, не столь невероятной. Весь облик Артимилиана прямо-таки излучает мужественность, величие и совершенно неожиданную утончённость.

Но чёрт бы побрал того, кто изначально искорёжил мою жизнь! Как теперь быть? Сердце, некогда отданное Ренару, трепещет, словно птица в сетях, разрываясь между старой привязанностью и новым совершенно неуместным влечением. Я ведь только по крови принцесса. Да, после всего пережитого о возвращении на мельницу и речи быть не может, и Рози чётко дала понять, что будет рада, если я останусь, но…

Демоны! Всегда есть какое-нибудь «но»! Проблема в том, что я не могу позволить маме и братишкам продолжать влачить жалкое существование там, а сама наслаждаться жизнью в роскоши. Возможно ли их забрать к себе в замок? Надо будет спросить при случае у бабушки, надеюсь, поймёт и не откажет.

− Даниэла, − тихонечко шикнула на меня Рози, и я, выскользнув из пучины своих дилемм, вновь подняла взор на приближающегося Артемилиана.

Реверанс получился немного корявенько, но это можно списать на последствие болезни. Подошедший мужчина окинул меня с ног до головы оценивающим взглядом и, судя по искорке одобрения, промелькнувшей в глазах, остался доволен.

− Леди, рад видеть вас в добром здравии… − произнёс он, не отрывая взгляда, и протянул ко мне руку.

«Кстати, надо узнать, почему все обращаются ко мне „леди”», − подумала я и… Едва не задохнулась от нахлынувших эмоций, когда он завладел моей вмиг взмокшей от волнения ладошкой и легонько поцеловал… Нет… не кончики пальцев, чего стоило бы ожидать. Он слегка повернул мою кисть, скользнул губами по внутренней стороне запястья, а напоследок прикусил кончик безымянного пальца. В этом было что-то настолько интимное, что мои щёки тут же вспыхнули.

Я стояла, потупив взор и пряча за спиной мелко подрагивающие пальчики. Коря себя за проявленную слабость, которую император может воспринять как приглашение на ночь. И что потом делать, если он заявится? Сама же виновата буду, не стоило его провоцировать, выдавая свои эмоции. Тем временем удовлетворённый моей реакцией мужчина улыбнулся краешком губ и перевёл взгляд на герцогиню, удостоив её лёгкого поклона.

− Собственно, я за вами, − просто произнёс он, вновь посмотрев на меня. − Без вас двор стал скучен. А посылать гонцов, как я понял, бесполезно. Да и мне так спокойнее в свете последних событий. Вы, кстати, не вспомнили никого из нападавших? К нашему прибытию кто-то хорошенько убрался. Ничего, кроме трупов ваших людей и кареты, мы не обнаружили.

Я робко взглянула на бабушку: интересно, скажет про того графа?

− Увы, ваше императорское величество, − опустив глаза, молвила герцогиня и, явно желая сменить тему, тут же засуетилась: − Сейчас же распоряжусь, чтобы приготовили комнаты для отдыха.

− Не стоит, − остановил её Артемилиан. − Дела, знаете ли. Нам достаточно отобедать, надеюсь, этого времени хватит вашим людям на сборы.

Всё завертелось в какой-то нездоровой кутерьме, ранее пустующие залы замка, по которым только эхо и гуляло, наполнились шарканьем многочисленных ног и шумом голосов.

При первой же возможности я улизнула к себе в комнату, под предлогом необходимости собрать какие-то личные вещи. Грудь разрывали противоречивые чувства. Ренар − Артемилиан. Сын хлебопашца и император. Хорош выбор. Вот только что я могу дать своему избраннику? Хотя… а что они могут предложить, кроме ночи большой и чистой любви, пусть и не на сеновале?

М-да, Лейка… что-то ты совсем расфантазировалась. Делишь шкуру неубитого медведя. Император поцеловал ручку, а ты уже предложения ждёшь и дальнейшие планы на жизнь горазда строить? На его фоне уже и Ренар не мил стал? Приди в себя… где он и где ты? Даже если и позарится на тебя, то не стоит забывать о том, что по праву он должен достаться настоящей Даниэле, а не самозванке с мельницы. Жаль только мнение сестры по этому поводу не узнать. Она ещё там, в парке, сбежала куда-то и до сих пор не появилась.

И вот же ещё вопрос: почему Рози решила умолчать о графе? Есть что-то, о чём я не знаю? Хотя ясно же, что он изначально, ещё двадцать лет назад, что-то задумал. Приглашение короля с беременной супругой, преждевременные роды… Случайность? А как тогда объяснить то, что я до сих пор жива? Неспроста всё это. И это же надо было перетравить десятки детей ради достижения какой-то заоблачной цели… насколько жестокой скотиной надо быть? Хотя… чему удивляться, при его-то пристрастии к гладиаторским боям. Но это всё же другое. Показатель жестокости − да, но зачем похитили меня, заставив родных поверить в мою смерть?

Варианта два: месть или власть. Для первого варианта − слишком всё сложно. Отомстить можно более действенно и без столь сложных манипуляций. Значит… значит дело во власти? И ведь не зря со дня нашей встречи с графом, Фрол наш порог обивал. Нередко бывающий при дворе граф обратил внимание, что мы не просто сёстры, а близнецы, может он изначально лелеял мечты о перевороте, а узнав о нашем с сестрой внешнем сходстве решил изменить планы? И интересно, по пути сюда покушение планировалось именно на меня или же на Даниэлу?

Требовательный стук в дверь выдернул меня из раздумий.

− Даниэла, − послышался голос Рози. − Пора обедать, надеюсь, ты уже всё собрала?