Всю субботу я полдня ходила, нервно заламывая руки. Так как работать приходилось исключительно с пятницы по воскресенье, сегодня и завтра мне предстояло опять танцевать. За ночь в клубе я успевала сделать три выхода по пятнадцать минут. Они неплохо оплачивались, и я не стремилась увеличить каким-то образом собственную зарплату. Меня устраивал и график, и условия, и денежные суммы.
До этого дня.
Теперь же я смотрела на черный матовый прибор, виднеющийся из верхнего ящика тумбочки, и боялась возвращаться в клуб.
Эту проклятую вибро-жужжалку я убрала подальше, чтобы, не приведи нелегкая, моя хозяйка не увидела. Вряд ли, конечно, она поймет, что к чему. Но, стоило представить, как ее старые любопытные пальцы вертят перед подслеповатыми глазами гладкое вытянутое яйцо, и мне становилось дурно.
Я нервничала из-за Лекса. Все внутри вздрагивало, мурашки пробегали по спине, а сердце сковывало странным ощущением страха, сильно сильно замешанного на ожидании.
Предвкушении…
Я чувствовала, что он придет и сегодня. И, может быть, даже завтра. И все во мне переворачивалось от этой мысли.
Мне не хотелось встречаться с ним, но одновременно я этого ждала. Ждала встречи с никому неизвестным стриптизером, который уже трижды доводил меня до сумасшедшего оргазма. И, вполне возможно, с маньяком-извращенцем, который вдруг начал на меня самую настоящую охоту.
Однако, чего я по-настоящему желала, так это покоя. Последние дни я потеряла столько нервов, что дополнительные переживания были совершенно излишни.
И потому в голове оформилось единственно верное решение: бежать. Но не в прямом смысле, конечно. Раз про мою работу он все знает, придется временно сменить клуб. Тем более появится повод заработать больше. Многие танцовщицы за одну ночь умудряются объехать несколько площадок. И таким образом существенно повысить свой доход. Я обычно ленилась так делать. Но раз уж сама судьба вынуждает…
В обед позвонила на работу и сказала, что не выйду. Менеджер ругался, но ничего сделать не смог. Я была непоколебима. Да и выдуманный грипп за пять минут не проходит.
Затем обзвонила еще несколько мест, где по моим данным требовались танцовщицы, и нашла себе работу на все выходные.
К концу обеих ночей я была выжата, как лимон. Ноги ныли от усталости и проклинали каблуки. Было немного страшно в одиночестве передвигаться между клубами без личного транспорта, но я справилась. И газовый баллончик в кармане плаща приятно охлаждал кончики пальцев.
Денег удалось заработать прилично. Все они отправились в копилку на Грецию, о которой я старалась не думать, чтобы не вспоминать проклятущего профессора и моих отвратительных сводных сестер. Каждый раз, как они всплывали в памяти, я краснела от гнева, а сердце начинало биться слишком быстро.
Постепенно проплыла еще одна неделя, во время которой Лекс практически не тревожил мои воспоминания. Я уже не заливалась вдруг ни с того ни с сего краской стыда, уши перестали предательски гореть каждый раз, как перед глазами всплывало его властное лицо с дерзкой полуулыбкой.
Мне удалось скрыться от этого типа на прошлых выходных, значит удастся и на этих. А на следующих – он уже точно обо мне забудет, и можно будет возвращаться в свой клуб.
Если он конечно уже обо мне не забыл, и тогда я только зря перестраховываюсь.
От этой мысли веяло странной горечью, но и предвкушением свободы.
В пятницу в холле института было непривычно людно. Толпа студентов набилась вокруг столиков, на которых было что-то накидано.
Я бодро прошла вперед и увидела многочисленные песочно-коричневые квадратики визиток. Взяла один и прочитала:
“Выставка “Путь воина”. Прошлое Восточной Европы от бронзового века до Золотой Орды”.
Завтра открытие.
Задумчиво покрутила визитку в руке, и убрала в карман. Почему бы и не сходить? Суббота у меня была совершенно свободна, а на экспонаты я с удовольствием посмотрела бы.
– Лизон, Юль, как на счет легкого самообразования завтра? – спросила я у подруг, помахивая карточкой.
Их ответ был мне известен заранее. Но вдруг рак на горе уже давно свистнул?
– Лан, твое настойчивое желание сводить нас в музей, конечно, вызывает уважение. Но завязывай уже! – ответила Юля, скорчившись.
Я посмотрела на другую подругу. Она виновато улыбнулась, нахмурив темные бровки.
– Слушай, спроси своих сестер, им это нужнее, честное слово, – ответила Лиза.
В этот момент из-за спины послышался голос Лики. И вот как они всегда оказываются поблизости, стоит их вспомнить?
В такие моменты в голове вспыхивает старая поговорка: “Помяни черта, он тут как тут”.
Ну, ладно: на самом деле мой вариант поговорки звучит вовсе не так цензурно. Собственно по этому пришлось заменить его на “черта”.
– Наша любимая сестричка опять пытается затащить вас камни рассматривать? – улыбнулась Лика, скорчив приторно-сладкую мину.
Сразу видно - обращение было издевательством.
– Не камни, а древние инструменты, орудия труда, доспехи, артефакты… – начала перечислять я, не обращая внимания на ее дурацкую иронию.
– Ай, прекрати! – воскликнула Ника рядом, зажимая уши. – А то, не дай Бог, на нас твоя любовь перекинется, и превратимся мы в очкастых ботаничек.
– То есть я, по-твоему?.. – начала было я возмущаться, но Лика перебила.
– Лана, это же, как вампиризм, ты разве не понимаешь? Очень заразно, – она довольно усмехнулась, прикрыв пухлый рот ладошкой.
– Если бы это и правда было так, я бы давно вас покусала, – вздохнула я, растеряв весь запал. – Хотя бы из вредности.
– Ладно, дорогуша, не кипятись, – сказала Ника примирительно, присаживаясь рядом со мной на мраморную скамейку. – Ты лучше посмотри, что мне вчера Сашуля подарил.
Она открыла маленький черный клатч и достала оттуда симпатичную пластиковую карту с золотым тиснением.
– И что это? – спросила я, чувствуя, что сестра ждет этого вопроса. Ее светлые и пустые, как утреннее небо, глаза возбужденно горели.
– Это премиум-карта в лучший фитнес-клуб Москвы!
– Прямо-таки лучший? – попыталась пошутить я. У Ники, как ни новая вещица, так непременно “лучшая”.
– Под этим я понимаю “самый дорогой”, – без ложной скромности махнула она рукой. – И карта золотая!
– Может он думает, что ты – толстая, – без восторга спросила Юлька, устав слушать бредни моей сестрицы.
Ника едко улыбнулась, убирая карту обратно.
– Да что б вы понимали, черви книжные, – сказала Лика, обнимая свою копию за шею. – Такой мужик! Ник, выпроси и мне карту, а?
– Пока не могу, – твердо ответила та. – Не хочу испортить о себе впечатление. Такого парня потерять нельзя.
Дальнейшие матримониальные планы блондинки я выслушивать не собиралась. Она говорила про то, что “от нее еще никто не уходил…” и что из нее получится прекрасная невеста.
А я желала скорейшего исполнения ее мечт и размышляла над тем, что, может хоть после свадьбы она исчезнет из моей жизни?
День закончился очень быстро, как и ночь, во время которой я вновь объездила целых три новых клуба, танцуя Go-go.
– Ходит, ходит тут с самого утра, дверьми хлопает, – заворчала Ульяна Петровна, хозяйка квартиры, когда я случайно разбудила ее, возвращаясь домой. – Хорошо хоть мужиков не водишь, – и ушла к себе.
В целом, старушка не мешала мне жить. Но без нее, признаться, было бы совсем другое дело.
Наступила суббота. Выставка проходила где-то ближе к центру города, очень далеко от моего скромного съемного жилья. Пришлось ехать на метро.
На улице стояла весна, и одеваться тепло не было необходимости. В такие места, как музей или выставка стоило приходить в приличном виде. А мне хотелось легкости, воздушности. Не вняв доводам логики, я надела короткую юбку, полусапоги на каблуке и приталенный плащ. Посмотрела на себя в зеркало: чуть более яркий, чем нужно, макияж придавал моему образу дразнящую законченность. Мне нравилось. Что-то внутри требовало приключений, нагло шепча с низким придыханием: “Вакханка…”
Я вздрогнула, отгоняя непрошеные воспоминания. Сегодня выходной, я еду в центр города. Может быть, познакомлюсь с кем-нибудь. Развеюсь…
Дорога пролетела незаметно. Несколько мужчин в метро оставили на мне следы своих изучающих взглядов. Я почувствовала себя вполне “востребованной самкой”, и улыбнулась. Иногда, чтобы ощутить себя красивой, нужно так мало.
Выставка располагалась в невысоком старом здании, которому, на мой взгляд, не помешала бы хорошая реставрация. Потертые ступеньки вели к узкому старому крыльцу.
Я открыла скрипучую дверь и прошла внутрь. На входе безынициативный охранник окинул меня скользким взглядом и спросил:
– На выставку?Кивнула в ответ.Довольно волосатая рука с подвернутым до локтя рукавом молчаливо указала направление.В тишине мраморного холла раздался цокот моих каблуков. А за следующей дверью была она. Выставка “Путь воина”.В довольно крупном помещении, способном вместить в себя даже небольшой музей, на стендах расположились сотни различных экспонатов. Среди них были украшения для боевых колесниц, пояса и шлемы, диковинные ювелирные изделия от бронзового века до Золотой Орды. Все выглядело просто потрясающе.Народу было не много, но вполне прилично. Оказалось приятно знать, что такая интересная композиция не пропала, даром простаивая в пустых залах.Невдалеке от меня даже мелькнула небольшая группа людей, для которых экскурсовод вел лекцию. Я подошла поближе с четким намерением пригреть ушко:– … Данная историко-археологическая инсталляция призвана раскрыть прошлое народов Восточной Ев
С этими словами он достал из кармана брюк связку ключей с одноименным красно-желтым брелоком.Проклятье, моя сестра согласилась бы! А я вместо этого неожиданно бросила:– Стриптизер на Порше, забавно до слез.– Не хочешь на прогулку, останемся здесь, – мягко и широко улыбнулся он. И в этой улыбке чувствовался скрытый подтекст.В этот момент он церемонно положил мою кисть себе под локоть и повел куда-то вправо. Со стороны все выглядело очень культурно.Но из его крепких рук было невозможно вырваться! Настоящий маньяк!Вот только тепло его тела, обжигающее сквозь рубашку, заставило что-то внутри затрепетать. Он был так близко, что я могла чувствовать его запах.Сладкий табак и тонкая еле заметная дымка парфюма...Голова немного закружилась.Он вывел меня через одну из боковых дверей в какой-то коридор, по бокам которого стояли широкие колонны. За одну из них он меня и затащил, не
Московская подземка встретила меня гулом голосов, жарким душным воздухом и безликой серой толпой. Я спускалась по эскалатору, сжимая плечи руками, и думала.Что-то в груди ныло, намекая, что, возможно, стоило принять предложение Лекса. И до дома бы добралась с комфортом, и еще какое-то время имела бы удовольствие ругаться с ним. А может, любоваться его сильным уверенным профилем…Нет, это явно было какое-то наваждение, которое не сулило ничего хорошего. Разве этот мужчина хоть раз предложил мне что-нибудь, кроме секса? Разве он интересовался моей жизнью? Да хотя бы фамилию мою он мог спросить!Нет. Ему ничего из этого не было нужно. А мне не нужен просто мужчина для эротических игр.Подвижные ступени эскалатора плавно опустили меня на мраморный пол станции.Еще этот профессор археологии. С какой стати он оказался на выставке, посвященной Восточной Европе такого широкого временного периода? Насколько я помню, ег
– Именно, – кивнул он. – Не маньяк, не извращенец, и вообще к криминальным элементам не имею никакого отношения. Я же не открыл на твое имя кредит в банке? Не подкараулил тебя ночью на пороге дома, чтобы жестко трахнуть прямо в подъезде…Тут его глаза хитро блеснули.– Правда, если ты попросишь…Темная улыбка окрасила губы.– Молчишь, – сказал он, немного замедляя свои ласки. Томительное ожидание от этого лишь усилилось, вынуждая меня прикусить губу. – Нам же хорошо вместе, вакханка, – тихо сказал он. – Так почему ты отталкиваешь меня?Я отвернулась, чтобы не видеть его колдовских глаз, от взгляда которых разум тут же покидал меня. И не торопилась с ответом. Томительная минута протекла в молчании. Лекс добавил:– Я тебя предупреждал, что будет хуже, если не станешь отвечать?.. – и, подняв руку, скользнул под кофту, сдавив грудь.Я всхлипнула
В этот раз я решила не ездить ночью по новым клубам, вернувшись на свою постоянную работу. Менеджер Лева был просто счастлив, что мой грипп наконец-то прошел. Еще бы: я была очень неплохой танцовщицей. В узких кругах мое имя было хорошо известно.Сердце нервно сжималось, когда я переступала порог родного заведения. Охранник на входе приветливо кивнул.– С выздоровлением, Текила! Без тебя было тухло! – бросил он, улыбаясь.Кивнула чуть суше, чем хотелось бы. Он давно уже подкатывал ко мне, так что не стоило в ответ растягивать губы слишком широко. Это как в Турции: женщина там не должна улыбаться мужчине, показывая зубы, быть излишне приветливой. А то горячий восточный мужчина обязательно подумает, что она готова к сексу. Такие дурацкие правила!Танцпол встретил меня привычным взрывом энергетики, адреналина и эмоций. Я танцевала, как заведенная, стараясь быть более женственной, изящной. Более сексуальной, чем обычно.Но Он не пр
Черно-белое лицо, короткие волосы, острый опасный взгляд из-под бровей. Неужели кто-то может быть настолько похож на него?Опустила голову, чтобы прочитать имя на дипломе.– Тебе не говорили в детстве, что трогать чужие вещи нельзя? – раздался низкий насмешливый голос за спиной, сопровождающийся скрипом закрываемой двери.Я вздрогнула, отдернув руку. Повернула голову и не поверила своим глазам.Лекс.Словно монохромная фотография вдруг обрела цвет и плотность, превратившись в мужчину моих фантазий и кошмаров.На черной футболке резкими красными буквами было выведено: “Children of Bodom”. Гладкие фактурные мышцы еще сильнее выделялись и привлекали внимание из-за отсутствя рукавов. Серебряное кольцо в ухе вызывающе блестело.– Что ты здесь делаешь? – промямлила я, упираясь в стол за спиной.– Тебе не надоело задавать этот вопрос каждый раз, как ты меня в
– И не думал даже, – улыбнулся он, подходя к двери кабинета, когда все было убрано.Достал ключ из кармана и быстро открыл дверь. Я не успела сказать и слова возмущения, как на пороге оказался мой растреклятый преподаватель по античной истории.– Илья Алексеевич, – испуганно пискнула я, делая шажок назад.Мужчина глянул на меня бледными недовольными глазами.– Что здесь происходит, почему дверь была закрыта?– Доброго дня, Илья Алексеевич, – уверенно сделал шаг вперед Лекс и протянул преподу руку. – Это я закрыл дверь. Она… хлопала от сквозняка.– Что? – не понял мужчина, растеряв от такого ответа половину запала.– Сквозняк. Из-за открытого окна, – невозмутимо добавил Лекс.Препод перевел взгляд на закрытое окно, распахнул рот в немом вопросе и, махнув рукой, захлопнул его обратно.– Вы принесли документы? – спросил
“Настал час взлетать,Больше невозможно ждать,Ты знаешь, ведь нет ничего прекрасней,Чем, одетым в кожу, мнеЕхать на стальном коне…”(с) Manowar "Return of the Warlord".Музыка играла громко, создавая собственный микромир вокруг нас. Ветер ласкал кожу, машины, казалось, расступались, когда в зеркало заднего вида водители замечали такой огромный мотоцикл. Хотя, возможно, все это лишь мое собственное субъективное ощущение восторга, замешенное на чрезвычайно подходящей к моменту музыкальной композиции.Я подняла стекло шлема и наклонилась к мужчине перед собой. Мне нравилось обнимать его сильную мощную фигуру, нравилось ощущение близости, доверия, неуловимо возникающее между нами в это мгновение.Положила голову на его плечо и спросила:– Куда мы едем?Лекс сделал музыку тише.– А ты хочешь куда-то конкретно?