Дождь закончился, но низкое тёмно-серое небо никуда не делось. На душе так же пасмурно, как и на улице. Если бы не Дружок, которому нужен покой после полученного во время аварии увечья, я возможно малодушно смылся бы на ночь в гостиницу. Понимаю, что разговора не избежать и надо что-то решать со сложившейся ситуацией, но… Как-то не готов я оказался ко всему этому. Надо всё обдумать, взвесить…
Вытащил из машины покупки, осторожно взял на руки щенка, пакет с покупками, пискнул сигнализацией и поплёлся домой.
— Это что такое?! — вместо приветствия возопила Лена, тыкая пальцем в Дружка.
— Щенок, — аккуратно примостив пакет на тумбочку, отозвался я и пошёл в свою комнату.
— А ты моим мнением поинтересовался, прежде чем тащить этот комок шерсти в наш дом?! — не унималась она, а во мне вместо былой растерянности начал просыпаться гнев.
— В МОЙ дом! — рявкнул я, захлопывая перед её носом дверь своей комнаты.
С той стороны доносились крики, но
На часах уже полночь, а телефон всё молчит и молчит. Неужели сегодня та, рестангская Мила так и не родит? Или не дай бог с ними опять что-то приключилось. Глаза слипаются, а спать нельзя. Кофе бы выпить, но врачи не разрешают. Ещё и разговор с мамкой не клеится. Она так и норовит начать читать нотации на тему того, что я мало бываю на улице в последние дни, а мне, мол, свежий воздух нужен. Очередная попытка поучить меня жизни ни к чему не привела. Сидит надувшись. Обидно. Сама же знает не до того, да и погода не радует. А время всё идёт. Ожидание сводит с ума. Сколько мы выпили чаю за это время? Не знаю. Но в ушах уже булькает. Стоит ли говорить, что и я, и мамка мобильники из рук не выпускаем? И вдруг, мой телефон разразился показавшейся неимоверно громкой в это время мелодией. — Привет! — выпалила, даже не глядя на экран. — Ну как там? — Там? — неожиданно растерялся абонент. — Нормально. Почти… Слово за слово, и выясняется, что я по сути выполнила с
— К-хм… — напомнил о своём присутствии Пашка. — Проходи, — тут же встрепенулась я, отступая в сторонку. — Разувайся. Курточку во-о-он туда повесь и на кухню проходи. Мама блинов напекла… — лопотала я, сама не понимая: зачем всю эту чушь несу, он же не в первый раз в гостях. Почему-то было стыдно, хотелось скрыться от него, спрятаться, и я сбежала на кухню под предлогом того, что надо налить чай. — Мил, — позвал меня замерший в дверях кухни товарищ. — Что-то случилось? — А? — растерялась я. — Нет. С чего такие мысли? — Ты какая-то странная. Может я не вовремя? Пришёл мой черёд уставиться на него. Да, сложно отрицать тот факт, что состояние у меня мягко говоря неадекватное и под его влиянием веду я себя, наверное, действительно странно. Но… Я ведь и чувствую себя сейчас словно не в своей тарелке. Будто наша встреча с Пашей здесь и сейчас, к тому же наедине, это нечто постыдное, достойное порицания. Вот только как ему объяснить всё это?
Стоило вернуться на Землю, отзвонил Миле, как и обещал. Разговор получился скомканный. Я боялся сказать что-нибудь лишнее, боялся, услышат что-нибудь о Лене и ребёнке, ведь это не тайна, «добрый» Муз вытащил эту историю на всеобщее обозрение. Вот вроде выполнил то о чём просили, и даже больше. Зашёл на Рестанг, разведал обстановку, выбил для Милы досрочный не просто отпуск, а выход на «божественную пенсию». Может это и не совсем то, чего от моего визита ожидали, но теперь нет необходимости спешить, ломать голову. Мила ведь, хронически забывая о правиле прямого невмешательства, горазда была собственноручно все реформы на Рестанге провести. А теперь, эту задачу надо делегировать правителям того мира. Даже Муз это признал. Надеюсь Мила не станет лезть на рожон, по-прежнему все ночи напролёт проводя там. Хотелось бы думать, что мной движет забота о её здоровье, но если быть честным, то причина всему — банальная ревность. Что же делать дальше? Нас связывали совместные про
Бесит! Господи, как же она меня бесит! Влезла в мою жизнь и, гадит, гадит, гадит! В комнату пробралась, фотографии удалила, невесть что наговорила Милиной маме. Надо звонить, объясняться. И поскорее, если не дай бог Мила узнает об этом разговоре шансов у меня совсем не останется. Взял в руки телефон, зачем-то закрыл глаза, досчитал до десяти и нажал кнопку вызова. — Алё, — отозвался тихий голос. — Лариса Николаевна, это… — Да-да, я поняла, — отозвалась женщина и мне показалось, что в её голосе прозвучало облегчение. — Ты не подумай, я ничего ей говорить не стала, но если… — Она ни вас, ни Милу больше не потревожит, — прервав женщину, заверил я. — Ты не подумай, я тебя ни в чём не виню. Просто позвонила… Хотела спросить — что у вас с Милой? Она сегодня полночи не спала. Почти до утра… Я встала, а она с планшетом так и задремала, а там фотографии, что ты снимал… Я только беззвучно застонал, в ответ на эти слова… — Ты мне
— Извините, вы не видели здесь беременную девушку с крупным серо-палевым щенком? — кинулся к первому встречному мужику, но тот лишь отшатнулся, посмотрев как на сумасшедшего и головой покачал. Метнулся дальше в указанном соседкой направлении. Как же я бежал! Вот только знать бы ещё, сколько времени прошло с той поры как Лена увела Дружка? Спрашивается, чем она думала? Неужели решила вот так избавиться от пса? Должна же понимать, что просто так ей это с рук не сойдёт? И как назло телефон в машине забыл, собственно всё там осталось и документы, и кошелёк, и ноут. Но сейчас всё это казалось совершенно не важным. — А вы, случайно, не видели… Так и домогался ко всем прохожим, увы, никто ничего сказать не мог. — Дядя! — окликнула меня какая-то девчушка лет семи. — Да? — нетерпелива едва ли не пританцовывая, повернулся к ней я. — Я видела. Беременная тётя в машину садилась и с ней собачка хромая… — Когда? Где? Какую машину? — вмиг очу
Остаток дня я лежала, лежала и ещё раз лежала. Вспоминала о Рестанге, гадая: как там дела? Грустила по друзьям, Ворону и… Мечтала увидеть новорождённых малышей, вот только, как не стыдно это признать, но для Поля в моих мыслях места не было, его прочно занял Павел. А он-то как раз как уехал, так больше и не позвонил, зато Андрей — наведался ко мне в тот же вечер. После его ухода я долго ещё тупо пялилась в потолок сходя с ума от тоски, ведь за целый день, нет-нет да проваливаясь в полудрёму успела выспаться, и теперь сна не было ни в одном глазу. В конце концов, Мамка, сжалилась надо мной и вопреки наставлениям доктора всё же дала мне планшет, вот только ничего интересного я там не обнаружила — файлик упорно не желал обновляться. Вот и что это значит? Попыталась что-то вписать, итог оказался прежним — текстовый редактор закрылся и вывел ошибку. Выходит, обновление произойдёт после визита кого-то из нас на Рестанг? Ну и когда это произойдёт? Я рисковать боюсь, мамке пока тоже
— Вы знакомы? А мне казалось, Андрей Павлович не так давно переехал из Москвы в наши края, и когда успели? — покачала головой заведующая. — Да, было дело, — буркнул я, и довольно прозорливая женщина поняла, что этой темы лучше не касаться. Работа не ладилась. Я то и дело нажимал что-то не так, пальцы соскакивали на соседние клавиши, в голове царил откровенный бедлам. В общем, присутствие укоризненно взирающего на меня Андрея — нервировало, благо тот хоть помалкивал, и на том спасибо. Наконец-то завершив свои дела, не прощаясь вышел в коридор. И тут же оказался увлечён в кабинет заведующей. — Пашенька, чтобы у вас там не случилось с новеньким, ты нас не бросай, — произнесла она. — Даже и не думал об этом, — отмахнулся я, пытаясь успокоить женщину, и желая поскорее уйти. — Вот и хорошо, вот и чудненько, — закивала она. — Ну, тогда иди, догуливай свой законный отпуск. А за сегодняшний день я тебе премию попытаюсь выбить. — Спасибо, — неве
— Что с вами? — тихим успокаивающим тоном интересуюсь. — Со-о-о мно-о-ой? — как-то странно растягивая слова, отозвалась она, и убрав руки, подняла зарёванное лицо вверх, будто подставляя его лунным лучам. — А со-о-о мно-ой уже ни-и-иче-его. Совсем. Во-о-о-обще ни-и-иче-е-его. Вы же за ним? — она соизволила обернуться в нашу сторону и уставилась на пса. — Забирайте. Он мне… Не-е-ет… Это я ему не нужна. Я уже никому не нужна. Меня просто нет… Уже нет… — выдавила едва слышно она и плавно опустившись на газон, закрыла лицо руками и зарыдала. Дружок, почувствовав состояние хозяйки прихрамывая потрусил к ней, та едва успела обнять зверюгу, а пёс, бросил взгляд в мою сторону, вывернулся из объятий и вернулся ко мне. — Вот видите, — хрипловато произнесла начинающая подниматься с земли девушка. — Говорю же, я никому не нужна. На мне поставили крест. Я ещё тут, но меня уже нет… — невесело хихикнула и покачиваясь поплелась в сторону дома. — Дарья… Даша… — окликн